а потом дорога из Хибин привела меня в Питер)
и это было все то же волшебство, все с той же неугасимой силой!
там дом, в котором часы показывают свое время, а календарь свой лохматый год. и даже, говорят, что если в нужный момент оттуда не уехать, то можно жить вечно, но только там.
но эта вечность мне не интересна, мне интересно приезжать сюда.
хозяин этого дома спит в палатке, если ему привезти и поставить палатку.. в доме. у него на каждое слово есть своя песня, и через слово своя белка и много других чудес. например шарики для жонглирования, желто-черный шарф, в котором черных полосок на одну больше, чем желтых, и чашка-хамелеон. с ним можно поменяться картами мест - это радостно) наверное, можно поменяться и игральными картами, или перфокартами, но у меня таких с собой не было.
и все в этом Питере было радостным! встречи с людьми, которых ну очень давно не видел, и которых видел недавно, но хотелось еще и еще и все еще хочется) а еще встреча с москвичами, да какими) просто зашатаешься)
ночные сказки и ночные сказки с веселыми живыми картинками (как бы ее переварить - эту сказку, чтоб не даром, потому что понравилась Элизабет))

после Хибин весь Питер показался очень быстрым и сумбурным, сначала тебя встречают, и в ведьмину ночь, нельзя в душ, а ты все равно идешь! потом теряешься в Питере один, потом не один, потом очень сильно не один. Потом находишься. На колесе обозрения нельзя кататься с мороженым, но можно обозревать скотиков и найти озеро. На машинках наверняка нельзя кататься с воздушным шариком, но можно не кататься. А в лодке - можно и кататься, получается один в лодке, не считая собаки.. еще одной собаки и шарика, двое из которых оранжевые, а двое собаки, а один апельсин, уф! и в лодке можно грести вперед и назад, а потом сесть задом наперед и грести назад и вперед. а потом тебя запрут в прозрачный шар, надуют и отпустят в воду, и самым трудным станет устоять, но наградой рано или поздно или не наградой станет арбузица.
и наверное странно гладить собаку-человека (это как человек-паук, или там женщина-кошка, только сначала собака), но собаке-человеку очень нравится, хотя ей тоже странно, что ее можно гладить.

и всплывают бесконечные: а еще, а еще, а еще... А еще это очень здорово. и я вдруг теряюсь, как объяснить это здорово, и что в этом безумии было тепло, спокойно и правильно. и это волшебство, как волшебство Хибин, мне тоже завернули, как гостинец, с собой в Москву. Спасибо)

И да, Климовицкий, он прекрасен! даже если бы я не обещала об этом рассказывать, я бы все равно всем рассказывала)) и рассказываю!))